I guess
I have to go
And in my silence
It's so menacing
And when I'm left alone
It's so damaging
And in my violence
The walls cave in
I'm not able
To escape it al

King Krule — Perfecto Miserable

— С тобой сейчас кто-то был? 
— Хихи, ну да, был)0
— Тебя трахали, да? Пока мы говорили тебя трахали?
— Ну, не прямо в этот момент, хах, но да..
— Значит я могу называть тебя давалочкой, да, да?
— Хихи, ну да, можешь!
— Тогда я пришлю тебе ещё денег, жди!

Примерно такой диалог довелось слышать 30-го декабря, сидя с Ж. в её квартире. Она искала с кем переспать, чтобы заработать денег для празднования нового года и какой-то мужичёк пообещал ей материальную поддержку за то, что она будет ездить к нему в Москву, примерно по 200к в месяц. Прислал даже скрин того, что отправил 40к, чтобы она привела себя в порядок и т.д. То, что это наёбка для меня было очевидно, но вот наблюдать за её горящими глазами в те моменты, когда ей верилось, что эти 200к практически в её руках, было довольно жутко и почему-то больно. Денег, конечно же, не пришло.

Жутко, потому что я наблюдал в очередной раз, насколько человек, ведомый только тягой к материальному может низко пасть. За 200к она готова была поехать чёрт знает к кому, чёрт знает куда, позволять делать с собой всё что угодно, чтобы потом потратить эти 200к на дороги, клубы, еду и прочие радости комфортной жизни при деньгах. Она ездила и за гораздо меньший ценник, пусть и выше средней стоимости по городу раза в 3, но пугало здесь именно её рвение и готовность продать себя подороже. Примерно то же самое наблюдал, когда после того, как мы с ней попробовали жмж она постепенно начала вбрасывать идеи о мжм и оргиях.

Мол если мы жмж замутили, то и мжм можно, да только вот я чужие хуи видеть рядом не хочу, потому что мне это неприятно. Ей же вторая женщина не мешает, потому что она би. Возможно тут и попахивает каким-то патриархатом, я хз, пахнет им скорее от того, что мне неприятно, что прямо передо мной кто-то будет ебать мою женщину в рот, а я на это буду как куколд наблюдать. Ей же, зная, что мне это не нравится, всё равно кажется сексуальной и классной забавой, ведь нет ничего страшного в том, что её будут воспринимать только как сексуальный объект. И тут вы скажете, что вы, Артём Николаевич, совсем охуели, раз вы уже выше и ранее писали, что вам в принципе не было особого дела до того, что её в принципе кто-то ебёт но за деньги, а тут будет кто-то перед вами ебать и вам уже не похую, но вот на этой дилемме то я и сам себя поймал утром 1-го января, когда она упомянула о мжм. 

Как-то всё оно в кучу сложилось, все эти случаи, работа её, рвение продаться, тяга тусить, употреблять, пить, любовь к матриальному, любовь делать кому-то приятное и мне вдруг стало ещё и больно от того, что я вновь наблюдаю всё ту же картину, что и всегда, когда близкий тебе человек, пусть и ставший тебе близким лишь невольно, тонет, сам того не замечая, и не намерен принимать помощи, рьяно от неё отталкиваясь. 

Я остановился в этой точке ещё когда уехал с притона, мол чужая жизнь — это исключительно чужая жизнь и лезть я туда права не имею. В общем-то, поэтому я лишний раз и не лезу теперь в чужую жизнь. Но вот принять тот факт, что жизнь Близкого человека меня не касается, я принять никак не могу. А потому если я вижу, что близкий мне человек творит хуйню, то я должен его остановить чего бы мне это ни стоило, пока я считаю это для себя важным. Условно говоря, если я увижу, что мой близкий режет себе вены, то я сначала его остановлю, а потом уже только спрошу хотел ли он умереть. 

Вот и здесь тоже самое. Наблюдая подобное падение, которое я наблюдал уже не раз, я не могу на него смотреть просто так, потому что я не верю, что всё это делается исключительно фана ради. Вижу я лишь то же самое, что и на притоне, когда мои близкие ради стафа также садились в незнакомые машины, когда ради невменоза чертили и тусили сутками напролёт. Самое противное, что и я вновь оказываюсь в тех же самых компаниях, пока всё это наблюдаю, находясь рядом с Ж.

Вот вы с Ж. сидите скучаете, от скуки едете тусить, там встречает старых приятелей, в том числе и юристку. Потом Ж. по пьяни и со психу уезжает с незнакомцем к себе домой, оставляя тебя одного в клубе, а ты вне себя от злости со своими старыми друзьями едешь брать говно на квартиру к юристке. Смешно, что Ж. забывает ключи от своего дома в моей куртке и не может попасть домой, а потому едет к вам. Вместе с этим выблядком. А дальше вы вместе с Ж трахаете хозяйку этой квартиры, пока её парень и тот выблядок сидят на кухне и что-то вякают о любви. 

И мне дико омерзительны эти контексты. Всё это буйство во время чумы мне омерзительно. Времяпровождние с Ж. обвалакивает тебя бесконечным движем, еблей, наркотиками и прочим селфдестрактивом, но каждый аспект этого я уже ранее видел и не вижу в нём смысла в самом по себе, потому что у меня есть кое-что, что мне ценее — Я. По какой-то причине, правда, мне почему-то кажется, что Другому он сам тоже настолько же важен, как я важен сам себе. Но видимо нет всё же. А потому Другой готов сосать за колу, тусить, чтобы не дай бог в себя не прийти и прочее.

Все мои старые знакомые меня практически ненавидят, потому всё это я повторяю раз за разом, пока меня никто не слушает. Я говорил всё это и продолжаю повторять, но покуда меня никто не слушает, дела становятся всё хуже. 

Восемь, я, блять, повторюсь ВОСЕМЬ моих старых приятелей начали ставиться внутривенными инъекциями. Передозы, проблемы с психикой, миллицией, со всем блядь чем только можно у этих людей становятся всё серьёзней. Делали они всё точно тоже самое, что делает сейчас та же Ж. И она может сказать, что она то не такая, но если бы мне платили каждый раз, как я слышу, что кто-то «не такой», то мне бы никогда в жизни не пришлось за колу сосать до конца дней своих.

Вы спросите меня, мол Артемон Николаевич, но как вы вообще вместе с ней оказались то, ведь вы уже собирались расставаться? 

А я вам отвечу, что поддался я ебаной сентиментальности. ВДРУГ мне показалось, что это я узколобый и меркантильный еблан, который ни о ком кроме себя не думает и стоило бы и о другом подумать, а Ж. подобных финтов не заслуживат. ВДРУГ мне показалось, что нехорошо это — бросать близкого человека, когда ему плохо. Короче говоря, ВДРУГ мне показалось, что не стоит бросать начатое в тот момент, когда начались трудности.

Что ж, в ответ от Ж. я получил лишь неудавшуюся измену, её горящие глаза от слова «туса» в любом контексте и осознание того, что материальное ей в сто раз дороже чего угодно. Как в рассказе Андреева, где проститутка совращает революционера, оказывается, что спасать здесь попросту некого, как и не было в притоне судя по всему, потому что в тех местах откуда ты ушёл и где тебе сейчас противно, быть хорошим стыдно. 

Но тут нужно отметить одну маленькую деталь. Маленькую, но фундаментальную. С притона выбрались только я и ещё один человек — Катя. 

И каким-то мистическим образом на новый год мы оказались в одном клубе, она со своим парнем, я с Ж. Мне было плохо там, я снова перепил и хотел с кем-нибудь подраться, так что Ж. поскорее меня собиралась, но Катю я всё же увидел. Одета была в белое платье, поверх огромная кроличья шуба, вела себя скромно, выглядела прекрасно. Перекинулись парой фраз, меня захуёвило, мы с Ж уехали домой. 

И вот уж будучи дома мы получаем от Кати и её парня вопрос можно ли к нам заехать. Они призжают к нам, ведут себя крайне скромно, а я под приходом рассказываю что у меня да как глядя на Катю и её тоже расспрашивая что у неё да как. А она не употребляет, вроде как любит своего нового мужика, нашла какую-то работу, которая ей нравится, учится и так далее, короче живёт нормальной жизнью, ни с кем из старых приятелей не знается. Я же рассказываю ей как я живу сейчас и чувствую, как мне с каждым произнесённым словом хочется сквозь землю провалиться.

Сама Катя уже перестала быть для меня целью, но тем не менее осталась символом того на что я был готов ради цели, памятником тому всепоглощающему чувству, когда ты знаешь на все 146%, что ты живёшь своей жизнью. И вот она сидит передо мной, как один из знаков перед Буддой, мол вот тебе, Артём, ещё один знак жизни настоящей, как была М., как был А.С., в этом году было так много знаков жизни иной, к которой ты всегда стремился, знаков того, что она возможна, нужно лишь окончательно отрезать старое и выбраться из этой ебаной клетки селфдестрактива во всех его формах. 

Ранее я уже ссорился с Ж., когда увидел свою старую соседку. Теперь я вновь впал в сомнение, увидев Катю. Сентиментальность сентиментальностью, но я будто бы вижу, что всё это путь вникуда. 

Все ещё не уверен в том, что мне делать и где тот самый путь, который именно мой, но если Катя мне о чём и напомнила, так это о том, что когда ты чётко знаешь чего ты хочешь — ничего ты не спутаешь с этим чувством. А потому как бы тебе ни было страшно в путь выдвигаться из насиженного места, уйти ты попросту обязан.