Я тебя полюблю только после того, когда я умру,
Я тебя полюблю только после того, когда я умру.
(И...) Я тебя полюблю только после того, когда я умру,
Я тебя полюблю только после того, когда я умру.

The Brian Jonestown Massacre — Detka! Detka! Detka!

Довольно символично, что эта песня стала гимном наших с Ж. отношений. Я постоянно напевал эту строчку, она её подхватывала, но будто бы не слышала её, хотя именно эта строчка была тем редким случаем, когда в слух я говорил правду. И в самом деле за 4 месяца мне так и не удалось её полюбить, потому что умирать мне никак не хотелось. 

Вчера ночью после разговора по телефону решили расстаться. На ночь пересмотрел видео, которые снимал вместе с ней, на какое-то время даже поддался было порыву, подумав, что возможно я теряю что-то важное, как минимум человека, который меня любит. Перечитал последние страницы из «Серотонина» Уэльбека, где он пишет о том, что мог бы осчастливить двух женщин, но тем не менее поддался идее свободы и она его уничтожила, а ведь всё могло бы быть иначе и вы могли бы прожить вместе долгую жизнь и умереть, как родители главного героя — вместе, держась за руки, так по киношному, так сопливо, но вместе.

Подумал, что сейчас надо сделать драматический жест, потому что если не сейчас, не в этот момент, где во мне ещё что-то всколохнулось, то завтра я уже не смогу этого сделать. Позвонил ей, спросил адрес, чтобы прийти, но она сказала, что устала и собирается ложиться спать, так что давай завтра. Я сбросил, лёг в постель и понял, что мысли настоять на своём у меня даже не возникло. Ведь я мог бы, но всё же не стал.

С этой мыслью и уснул. 

Мне довелось бросить уже многих, хотя меня бросила лишь К. Я будто бы привык уже к этому процессу, горечи хватает лишь на тот день, в который произошёл разрыв. Спасибо смерти любви за то, что возвращает меня мне самому, как говорил Чоран, ага. 

Просыпаешься на утро, понимаешь, что видеться ты с ней больше не хочешь, это ещё один пережитый этап и человек, нужно дальше двигаться. Перечитал свои старые посты, удивился тому, что я снова деграднул за последние полгода, примерно в той точке, где снова стал забывать свою идею об автономии. Спасибо текстам моим за то, что они не только являются доказательством того, что я когда-то существовал, но и за то, что я могу в те времена вернуться, откатиться, как к контрольной точке, когда в какой-то момент замечаю, что иду не туда.  В сущности, сев на шею к Ж. я повторил ту же ошибку, что и всегда — понаделяся, что обладатель шеи привезёт меня туда, куда мне хочется, а потом вдруг обнаружил, что завёз он меня в болото, а я уснув от качки и не заметил этого. 

И раз уж теперь она не увидит ничего в этом блоге, то я наконец могу описать всё так, как было на самом деле, задокументировать для себя из будущего.

Привет, Артемон, помни и об этом загубленном воробье, который тебе в руки попал. 

Сестра посоветовала вспомнить мои изначальные мотивы. Что ж, тогда думал лишь о её зарплате, теле и буйном нраве. Я не хотел от неё любви, я хотел веселья. В первое время хотел ещё и попробовать новую схему, где бы я отключал притворство полностью, чтобы сближение было ещё стремительней и острее и это сработало. Позже, когда её менталка расшаталась из-за наших постоянных тус и общей нервотрёпки на фоне её влюблённости, у неё кончились и деньги, но я знал, что ей собираются купить квартиру и хотел туда перебраться. Но для этого нужно было продолжать изображать близость и любовь, тратить на неё время и силы. Безусловно, в какие-то моменты я всё же поддавался некоторой сентиметальности, потому что постоянное притворство требует очень много сил, а потому срывов за последние полгода у меня было достаточно.

Да и её мне зачастую было жаль, потому что влюблёна она была до одури, а я знаю что это такое. Впрочем, в этом было и некоторое извращённое удовольствие. Она с самого начала больше всего боялась, что всё это обман. Глядела на меня испуганными глазами, пытаясь в них разглядеть вру я или нет, я в ответ молча обнимал её, а за спиной её смотрел в глаза себе, а вместо них только впадины видел. В такие моменты я обычно удивлялся тому насколько далеко я могу зайти в своём притворстве, а ещё тому насколько мне удалось себя умертвить, потому что то, что я изображал — это не я вовсе, по крайней мере в большинстве случаев, которые я изображал. 

Стоит однако отдать должное Ж. Как и в теории Уэльбека о любви, где женщина становится для тебя новой призмой, через которую ты мог бы смотреть на мир, Ж. всё же открыла мне много новых вещей, хотя бы то, например, что секс может быть и в самом деле хорошим и крутым. Что сходить с ума до полного невменоза вместе с кем-то — это тоже явь, а не просто моя розовая мечта. Подарила мне жмж и порвала мне хуй. Сидели вот с ней вместе в туалете и капали мне на хуй хлоргексидин. Шутил ещё тогда, что не расстаюстя после таких совместных переживаний. Ха-ха. Подарила много тусовочных и много уютных вечеров за просмотром мультфильмов и кучей еды. В общем, показала мне прелести жизни реальной, на которые сам бы я смотреть не стал. Да и в какие-то редкие моменты мне удавалось вдруг снова почувствовать себя молодым и буйным, как в 17-ом году, когда мы похожие романтические шалости вытворяли вместе с К. Грустно, что перечисление приятного у меня уместилось лишь в один абзац да и то речь в нём только о плотском чём-то идёт. Она всегда возмущалась тому, когда кто-то говорил ей, что с ней можно только веселиться и трахаться, а у меня вот тоже вышло только это. Она, конечно, не права в этом, потому что девушка она и в самом деле прекрасная, только вот к сожалению не моя. Или уж скорее я не её, потому что не могу дать ей того, что ей действительно нужно. Или могу да зажал. Уже неважно, впрочем.

По Уэльбеку же когда секс заканчивается остаются лишь личности и вот личности то наши, к сожалению, и не сошлись, слишком уж диаметрально противоположные. Мне всегда была важнее конечная точка, а не путь до неё, ей же наоборот больше нравится процесс. Больше всего мне нравится смерть, ей же нравится жить. В том то и проблема, что смерть — это всегда где-то там, вдали, а жить мы должны прямо здесь и сейчас, там, где меня нет обычно. 

Читал её дневник, который она начала вести, когда у нас начались первые скандалы. Там она пишет о том, что хочет семьи, возможно и детей когда-нибудь. Да и в целом, что ей хорошо в те моменты, когда мы вместе и прочее, ей и в самом деле это нравится, это лучше, чем тусы, наркотики и прочее. Наивным слогом это таким всё написано было, но видно, что искренне. Это в ней мне всегда и нравилось и бесило одновременно, эти глаза её полные доверия, это её спокойствие и вера в собственную безопасность, когда я её обнимал. Нравилось, потому что сам я никогда таким не был и никогда не стану уже. Это так глупо, но так красиво, не знаю. Даже не знаю что лучше — постоянно морозиться как я в пессимизме или постоянно вот так вот факапиться каждый раз веря в то, что в этот раз получится.

Мне и в самом деле жаль, что встретиться ей довелось именно со мной, потому что я тот самый деструктивный характер, о котором пишет Беньямин, цель которого лишь в том, чтобы прокладывать себе путь дальше. 

Как я и писал — я запросто могу представить её в роли моей жены, в роли матери моих детей, в роли той, кого я буду представлять своим друзьям, говоря о том, что сейчас я счастлив. Другое дело, что во всех этих сценах я себя разглядеть не могу, потому что не я это буду, ведь чтобы всё это было возможно я должен был бы полюбить её, а чтобы это сделать нужно умереть. Вспоминал свою первую девушку, с которой я тоже мог бы построить что-то классическое и уютное, а также свою тихую грусть по поводу того, что мне подобное недоступно, потому что я не выношу чувства стагнации. Я не хотел останавливаться тогда, не хочу останавливаться и сейчас.

Тут правда, нужно отметить, что возможно это слишком самонадеянно, постоянно думать, что лучшее впереди. Гг «Серотонина» вот в самом конце жизни своей понял, что на самом то деле за всю его жизнь у него было лишь два шанса стать действительно счастливым, но он их благополучно проебал в надежде на великое далёко или же попросту по собственной невнимательности. Забавно, что эта книга испачкана её помадой.

Недавно вот посмотрели с ней «Настоящего детектива» и Марти говорил, что мы никогда не замечаем наших хороших времён. Когда я пересматривал видео, где я шёл вместе с Ж. за руку и говорил себе из будущего, чтобы я ни в коем случае не бросал Ж., потому что это никакой не воробей, а самый настоящий журавль, я почти даже поверил, что это действительно были хорошие времена. 

Правда вот и на том видео я врал.

По итогу у меня вновь остались лишь фотографии, видео и записи, стопка воспоминаний да ещё одна несостоявщаяся жизнь. Гляжу на это всё и каждый раз удивляюсь тому сколько же иных жизней я мог бы прожить, я мог бы быть кем угодно, но к сожалению или к счастью всякий раз остаюсь лишь собой.